Максим Голубев (carabaas) wrote,
Максим Голубев
carabaas

Categories:

Агент, которого не стали обменивать



Когда в марте 1944 года началась моя служба в центральном аппарате советской разведки, Зорге был еще жив и ждал исполнения приговора в одиночке токийской тюрьмы Сугамо. Однако имя этого великого разведчика было окутано плотной пеленой молчания деже в стенах Центра.

Правда, попал я в политическую разведку — Первое управление наркомата государственной безопасности, а Зорге числился по другому ведомству — разведывательному управлению Красной Армии, Но два родственных департамента не только конкурировали между собой, но и по-деловому контактировали, нередко помогали друг другу, их операции переплетались. Поэтому сотрудники с Лубянки были а курсе многих дел аппарата, работавшего на Знаменке и Гоголевском бульваре, в там в свою очередь, живо обсуждали проблемы коллег из ведомства госбезопасности.




И лишь спустя семь пет мне в подробностях стало известно о судьбе узника Сугамо. в конце 1951 года меня отозвали из зарубежной командировки, и Новый год я встречал начальником восточного отдела управления нелегальной разведки Комитета информации при союзном Совете Министров (в мою компетенцию входили организация нелегальных резидентур и руководство ими от Японии через Гонконг, Сингапур, Индию, Египет до Ирана и Турции включительно.

Мало кто знает о таком секретном ведомстве которое возникло в середине 1947-го и просуществовало пять лет.

Это был мощный центр закордонной стратегической разведки, созданный в результате слияния Первого главного управления МГБ и Главного разве дывательного управления Генштаба вооруженных сил. По замыслу советских руководителей Комитет информации должен был противостоять Центральному разведывательному управлению США, созданному двумя месяцами раньше.

Однако в отличие от США отечественная перестройка разведки не удалась. Вскоре после своего создания Комитет информации начал хиреть, статус его понизился.

В конце 1952 года Комитет информации ликвидировали. Военные разведчики ушли обратно в Генштаб, политические вернулись в МГБ. Часть аналитиков осталась в дипломатическом ведомстве.

Короче говоря, не прижился у нас центральный разведывательный орган, независимый от министерства госбезопасности и военного ведомства. Почему тан случилось? Почему его «заклевали» и МГБ, и Министерство обороны, и МВД? Может быть, создание такого учреждения опередило время? И не наступил ли сейчас подходящий момент выяснить, как это произошло.

СУПЕРЗВЕЗДА СОВЕТСКОГО ШПИОНАЖА

Итак, в начале 1952-го я смог ознакомиться с материалами о Зорге, извлеченными иэ архива. Талантливый разведчик, способнейший журналист, прозорливый аналитик, тонкий политик, неординарная во всех отношениях личность... Таким предстал передо мной токийский резидент «Рамзай» — конспиративный псевдоним Зорге — с пыльных страниц совершенно секретного дела.

В удивительно короткий срок Зорге создал в Японии разветвленную и хорошо замаскированную разведывательную организацию. Под его руководством работали две группы общей численностью в 35 человек. За исключением четырех европейцев, его ближайших помощников, все они были японцами: журналисты, чиновники, деловые люди, научные работники. Все — противники войны, старавшиеся помешать милитаристской клике толкнуть страну на гибельный путь. Около 160 источников секретной информации использовал «Рамзай». Среди них: премьер-министр принц Коноэ, министры, генералы, крупные промышленники. Зорге удалось систематически получать важнейшие военные и политические сведения из посольства нацистской Германии в Токио. Зорге стал пресс-атташе этого посольства, близким другом и фактически первым советником германского посла, который делился с ним государственными тайнами.

Организации Зорге удалось почти 8 лет избегать разоблачений, несмотря на плотную слежку японской контрразведки. Обстановка в мире и Японии не позволяла сократить интенсивность радиообмена с центром — этой «ахиллесовой пяты» любой резидентуры, что неизбежно должно было навести контрразведку на группу «Рамзая». Так оно и случилось. Уже зная об этом, Зорге сумел добыть и передать сведения исключительной важности:

Япония сосредоточивает силы для войны на Тихом океане и готовит нападение на базу американских военно-морских сил в Пёрл-Харборе на Гавайях.

Если бы Зорге затаился, ему, может быть, удалось бы уцелеть. Но он пожертвовал собой — и помог выстоять советской столице: информация «Рамзая» о том, что Япония не вступит в войну против СССР, сыграла немалую роль в принятии Сталиным решения перебросить свежие, хорошо обученные дивизии с Дальнего Востока и Сибири под Москву. Как теперь выяснилось, Зорге поставил на карту свою жизнь и для того, чтобы а Вашингтоне узнали об угрозе Пёрл-Харбору. Поделился ли Кремль информацией с Белым домом? Скорее всего — нет.

«ОДИН ЧЕЛОВЕК ПЕРЕДАЕТ НАМ...»

Почему же командование Красной Армии и советское руководство не использовали своевременно точную информацию группы «Рамзая» о сроках нападения фашистской Германии на СССР, о стратегических и оперативных планах немецкого командования? Ведь первые сведения о подготовке фашистской агрессии «Рамзай» радировал в Москву еще в июле 1940 года (!) — за пять месяцев до утверждения Гитлером «плана Барбаросса» — и почти эа год до 22 июня. Все дело в том, что Зорге не доверяли.

Все важные донесения из Токио немедленно передавали Сталину. И вот что пишет в своих мемуарах «Воспоминания и размышления» маршал Г. Жуков, бывший перед войной начальником Генерального штаба Красной Армии. Он докладывал Сталину незадолго до начала гитлеровской агрессии свои материалы, и тот заметил: «Один человек передает нам очень важные сведения о замыслах гитлеровского правительства, однако на этот счет у нас имеются некоторые сомнения. Мы им не доверяем, потому что, по нашим данным, это двойник». Маршал высказывает вполне оправданное предположение: «Вероятно, он имел в виду Рихарда Зорге, о котором я узнал только после войны. Его фактически обвинили в том, что он работает и на нас и на Гитлера...». Сталин полагал, что Зорге работает и на третью — английскую или американскую — разведку.

На радиограмме Зорге от 1 июня 1941 года о скором нападении Гитлера рукой тогдашнего начальника разведывательного управления РККА генерал-лейтенанта Ф. Голикова начертано: «В перечень сомнительных и дезинформирующих сообщений Рамзая».

Если встать на позиции 30-х — начала 40-х годов, можно понять настороженность иных сотрудников центра. К ним поступали, скажем, сведения из Германии, в которых Зорге проходил как токийский агент Главного управления имперской безопасности, снабжавший нацистскую разведку первоклассной информацией. Об этом, в частности можно прочитать в вышедших после войны мемуарах бригаденфюрера СС Вальтера Шелленберга, бывшего начальника V! (разведывательного) управления Главного управления имперской безопасности. Шеф гитлеровской политической развелки не выдумывал: Зорге действительно снабжал и германскою секретную службу, и дипломатическое ведомство рейха, и канцелярию национал-социалистском партии разнообразной разведывательной информацией о политике Токио, японо-немецких отношениях, деятельности немецкой колонии на Японских островах.. Да иначе и быть не могло Он должен был это делать. Ведь он был немецким журналистом пресс-атташе германского посольства. И нужно было вести себя соответственно.

Как же реагировал Зорге на то что его сообщении о исключительно важной военной, политической и экономической информацией отправлялись в архив? Он считал: произошла какая-то чудовищная ошибка. Вот что вспоминает его ближайший помощник радист Макс Кристиансен-Клаузен: «Ведь мы еще за несколько месяцев до этого (нападения гитлеровской Германии на СССР. — В. Ч.) сообщали что у границы Советского Союза сосредоточено по меньшей мере 150 германских дивизий и что война начнется в середине июня. Я пришел к Рихарду. Мы получили странную радиограмму — ее дословного содержания я уже не припоминаю, — в которой говорилось, что возможность нападения представляется центру невероятной. Рихард был вне себя. Он вскочил, как всегда, когда сильно волновался, и воскликнул: «Это уж слишком!». Он прекрасно сознавал, какие огромные потери понесет Советский Союз, если своевременно не подготовится к отражению удара».



После 22 июня руководство разведуправления, а главное, сам Сталин вынуждены были признать: «Рамзай» оказался прав. Ему нельзя не верить — иначе возможны новые убийственные просчеты, вот почему телеграммы, которые он посылал в Москву после 22 июня, немедленно шли в ход. Его информация о том, что Япония не начнет войну про-тив Советского Союза легла в основу важнейшего решения о переброске свежих дальневосточных и сибирских дивизий под Москву.

АБЕЛЬ, БЛЕЙК — НО НЕ ЗОРГЕ.

Можно ли было спасти Зорге? Ведь вызволили же советских рлзведчиков Джорджа Блейка, приговоренного британским судом к сорока двум годам тюремного заключения, Хайнца Фельфа, получившего двенадцатилетний срок в ФРГ? Или же Рудольфа Абеля, отбывавшего пожизненное заключение в США, и Конона Молодия, который должен был провести в стенах английской тюрьмы четверть века?

На этот вопрос трудно сейчас дать определенный ответ. Ещё не изучены досконально все материалы о Зорге. Но я считаю что спасти можно было. Просто никто ничего не предпринимал.

Глухо отмалчивалось наше посольство в Токио, хотя после провала точно выяснилось, что Зорге — советский гражданин. Да и сам он не скрывал этого. Насколько сейчас известно, ничего не предпринималось советской стороной и по неофициальным каналам, напрямую или через третьи страны. А при желании можно было бы организовать обмен Зорге и его ближайших помощников — Вукелича, Макса и Анны Кристиансен-Клаузен на японских агентов, провалившийся в Советском Союзе и находившихся там в заключении. Да и японцы, похоже, этого ждали: они два с лишним года не приводили в исполнение смертный приговор вынесенный «Рамзаю».

...В 1964-м рухнула стальная сталинская стена молчаний вокруг подвига Зорге.

Резиденту «Рамзаю» посмертно присвоили звание Героя Советского Союза, его помощники, погибшие и оставшиеся в живых, были награждены боевыми орденами.

Виталий ЧЕРНЯВСКИЙ
Tags: разведка
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 0 comments